Главы из книги От уличного хулигана до 10 дана.
Самосовершенствующиеся ЛЕГЕНДЫ!!!
Легенды об Ояме появились очень давно и сейчас живут своей собственной жизнью, с каждым годом становясь всё смешнее. Но сэнсэй Ояма был строгим отцом своих учеников, грозным учителем и организатором, (особенно в 1959-1970 г.г.), и я думаю, он не заслуживает того, чтобы над ним насмехались, только из-за того, что окружающие его болваны занимались только тем, что делали деньги.
Недавно, несколькими мастерами будо была написана ещё одна прелестная история. Кажется, что история переворачивается с ног на голову и со временем становится всё лучше и лучше. Японцы приветствуют её рассказчиков и с серьёзным лицом утверждают, что это — абсолютная правда, даже когда вы пытаетесь доказать с помощью старых писем, свидетельств и статей, что история — чистейший вздор.
Во время встречи в 1994 г. с Мацуи (который утверждал, что он был выбран преемником Оямы, но потерял все окружение, потому что оно доказало, что его избрание было большим обманом) он спросил меня, писал ли я некоторую статью. Конечно, это Люк Холландер доложил ему, ведь статья была о прошлом и историях обо мне и Ояме, всё написанное в которой было неправдой; и многие будока тех времён знали об этом. Поэтому я расставил все на свои места так, как было на самом деле, и, к моему великому удивлению, Мацуи был очень расстроен. Он сказал мне, что я не должен говорить о прошлом и, тем более, доказывать, что большинство историй — неправда. Я спросил у него, ПОЧЕМУ? А он ответил, что Ояма — мой сэнсэй, Хонбу — мой дом, и поэтому я должен поддерживать эти истории и хранить легенду. Я сказал ему, что пока моё имя упоминается в лживых историях, я хотел бы восстановить правду. Ещё я сказал, что не нуждаюсь в том, чтобы история делала из меня легенду, я сделал достаточно в будо, чтобы самоутвердиться; и что никогда не было такого японца (может быть, за исключением Кенжи Курасаки — 10 дана и моего настоящего боевого учителя), который тогда мог побить меня по правилам каратэ. Они наверное могли победить, если бы я не применял своё боевое умение против их бестолковой детской игры со всеми ограничениями, без прихватов, ударов в лицо, без того, без сего; и в довершение всего — рефери должен быть ЯПОНЦЕМ. Ха.Ха.
Я не видел ничего в их детской возне и отказался работать на 4 дан (Мацуи), который ещё слушался своего папочки в то время, когда я уже был первым в мире Гаяджином (иностранцем) из Японии и первым 6 даном по Киокушинкайкан. Мацуи также сказал мне, что он обещал Ояме, что он никогда не изменит стиль (так оно и было), когда Ояма умирал. Лицемер, снюхался с бывшим бойцом Киокушинкай сэнсэем Ишии, который организовал «К1″ , вариант контактного кикбоксинга для профессионалов, с большими денежными призами для победителей. До настоящего времени их все выигрывали голландские бойцы.
Итак, он объединил Сейдокайкан, созданный Ишии, бывшим бунтовщиком, задружился с Азумой и множеством других хороших бойцов и чемпионов той старой системы, которые вышли из киокушина и пошли своим собственным путём. На той встрече 1994 г. (и Акира Масуда — 8 дан по Будокайкан (Budokaikan), чемпион мира по Боям без правил 1994 г. с японских рингов — тому свидетель), Мацуи имел 4 дан, а сейчас у него 8-ой, который он присвоил себе сам. И многим другим, у кого были 1 кю, он раздал 2 и 3 даны, чтобы они могли открыть новые бранчи, т.к. он был доведён до отчаяния, потому что новые персоны и многие иностранцы не хотели посылать деньги в новое Хонбу нескольким сэнсэям, известным в качестве хороших бойцов, но которые были младше и на несколько степеней ниже, чем большинство старых европейских или американских сэнсэев и бойцов.
И самое смешное — это то, что НИКТО не выражал недовольства по поводу этого (как бы раньше сказал Ояма) ОБЕЗЬЯННЕГО БИЗНЕСА. Потому что он японец, СЭНСЭЙ, и каждый гаяджин(иностранец), который побил всех тех людей — всего лишь рядовой, даже если он и обладает 7 даном или доказал своё высокое мастерство множеством способов. Не стоит забывать, что большинство японцев выигрывали чемпионаты по Киокушинкайкан благодаря тому, что рефери были японцами, и когда они отваживались принимать решение в пользу иностранцев, Ояма выходил из себя, звал их к главному судейскому столу и «пилил» их; тогда они, все с красными лицами, выносили противоположное решение.
Прочитайте книгу Тадаши Накамуры, который писал об этом и, в конце концов, не мог больше сносить оскорблений, несправедливость и нечестность решений и ушёл, один из первых посвящённых Киокушинкайкан каратэк в Хонбу, потенциальный наследник Оямы. Что случилось потом — это тёмная история, но некоторое время спустя его опустили. Сейчас он создал свой собственный стиль — Сейдокайкан в США, который очень хорошо развивается в Нью-Йорке. Он был одним из лучших в то время и первым даном, когда я был уже 6 даном.
Иногда я удивляюсь, действительно ли они (японцы) презирают иностранцев сильнее, я имею в виду главных сэнсэев карате или даже СЭНСЭЕВ Будо (например, в Дзюдо тоже было много несправедливых решений), чем их презирает общественность, особенно в боях без правил и кикбоксингу в Японии. Но ведь зрители, общественность обожает бойцов из Европы или Америки. Теперь подумайте ещё раз, не странно ли то, что сейчас, когда Оямы уже нет, иностранцы начали выигрывать.
Но в так называемых командных мировых чемпионатах по Киокушинкайкан, который возглавляет Мацуи (сейчас только в Японии существует 5 или даже больше различных Киокушинкайкан) снова были японские рефери, и, когда японец наносил своему противнику-гаяджину страшные удары руками в лицо, японский рефери никогда не давал Чуй, но как только гаяджин совершал такую же ошибку, он сразу получал Чуй и проигрывал МАТЧ. Подтверждением тому служит запись из Парижа, которую все могли видеть по телевизору. Они ничему не научились и им вообще наплевать, они высокомерны даже при поражении.
По японским традициям высокие уровни до 5 дана вы можете пройти быстро даже в Дзюдо, когда вы всё время выигрываете ваши поединки. Затем, когда вы прекратите выступать на соревнованиях, они могут присвоить вам 6 дан как учителю. Но после этого вы должны ждать каждый следующий дан по много лет, в течение которых вы должны проявлять активность в качестве учителя и организатора и оказывать помощь Хонбу. Поэтому, меньший, чем 3 года промежуток между 4 и 8 данами — это оскорбление для Будо и здравомыслящих мастеров боевых искусств, которые действуют по правилам.
Вырастить из нескольких детей первых кю, (которые с трудом могут самостоятельно ходить в туалет) третьи даны и дать им права открыть доджо, чтобы у них было как можно больше занимающихся. Это грязный бизнес и он не имеет ничего общего с настоящим Будо. Нет, я думаю, это счастье, что я не принял бесчестное предложение Мацуи в 1994 году.
Потом Бразилец Филио, который произвёл на меня очень хорошее впечатление, серьёзный боец, победивший Энди Хуга. И он сейчас абсолютный чемпион Киокушинкайкан Хонбу. Но он не смог выстоять перед учениками моих бывших студентов. Like Jan Plas, Johan Vos, Thom Harinck и другие доджо. И в боях без правил мальчики моего лучшего ученика Криса Долмэна (Chris Dolman) и из IBK Sern Schilt. Я так устал от всех этих историй, что ничего не чувствую. Заткни свою пасть, выйди на татами и покажи, что ты умеешь драться. А если ты хороший учитель, хорошо, это, конечно, ИЗУМИТЕЛЬНО, но заткни свой рот и не сочиняй историй, как бы хорошо и как бы много быков ты не победил, и никогда не забывай, что хороший учитель большую часть времени уделяет более важному, чем себе-бойцу, потому что время приходит и вскоре уходит, и shiai дни пройдут, и что ты собираешься делать ДАЛЬШЕ.
Мой бывший ученик (в дзюдо) Виллем Руска (Willem Ruska) хороший тому пример: после того, как он закончил свою боевую карьеру он больше ничего не делает, и его тренерская деятельность потерпела крах. Сейчас он курит и пьёт.
Итак, мы подошли к так называемым кумитэ с сотней противников. Во время встречи 1960 года я поднял вопрос о будущем Киокушинкайкан не только в Японии, а главным образом в Европе, где ещё в 1959 году ещё никто даже не слышал о карате. Мы обсудили… Ояма, Куросаки (Kurosuki) и Билл Бакхус (Bill Backhus) (мой друг и переводчик) экзамены на первый дан в Киокушинкайкан. Я предложил, чтобы было не менее 30 боёв. Ояма сказал, что этого не достаточно, и тогда я поднял планку до 50. Ветераны, которые всегда были хорошими пиарщиками и любили красивые выступления на публике, сказали: «Нет. Он должен драться с СОТНЕЙ противников». Я согласился, это было хорошее испытание на выносливость, и с тех пор они должны были не по-настоящему выиграть большинство из них, и это было ОК. Насколько я знаю, и у меня есть много свидетельств, что НИКТО никогда не делал этого, конечно, не делал до 1975 года, и я почти точно шёл не позже, чем 1 из 2-ух. Они требовали, чтобы Filho, Мацуи и Рояма сделали это.
Конечно, «легендосочинитель» Люк Холландер (Loek Hollander) не прошел Хякунин вопреки мемориальной доске, он получил это от Оямы, благодаря чему сделал карьеру. Он сумел продержаться 29 боёв и затем отправился в госпиталь, потому что он выглядел совершенно неузнаваемым с разбитым ртом и подбитым глазом, приплюснутым носом, весь иссиня-чёрный, а дрался он по большей части с БЕЛЫМИ поясами. Этому есть много подтверждений, сохранившихся до настоящего времени. Теперь вернёмся к истории, которая обогатила меня на этой неделе…
Блюминг — зверь дзюдо Кодокан, где он бьёт практически каждого, захотел заниматься каратэ. Он пришел в доджо Шотокан (Shotokan) и порезвился в этом детском саду игрушечного каратэ, опозорив всех, не дав им не малейшего шанса. Потом он пошёл в доджо Оямы — Киокушинкайкан и побил всех в том доджо. В отчаяние они позвали Ояму, который сразу же помчался в доджо, потому что там был большой гаяджин, который их всех почти убил. Когда Ояма прибежал в доджо, он сказал: «Если ты хочешь драться, то дерись со мной». А затем Ояма показал своё превосходство в боевой технике и надрал мне задницу с победоносным криком и ударом в пах. Я был настолько поражён, что… пришёл к нему учиться.
Очень хорошо звучит, ЕСЛИ ЭТО БЫЛО ПРАВДОЙ!!! Но на самом деле всё было по-другому. Однажды ещё кто-нибудь снова захочет изменить историю о том, как меня в первые недели занятий в доджо Киокушинкайкан бил Сэнсэй, который восхищался моей стремительной силой и учил меня драться с самого начала, и который стал моим лучшим другом.
После того как я с отвращением ушел из шотокана, потому что там были одни заносчивые и трусливые дети, я вместе с Донном Дрегером (Donn Dreager) и Биллом Бакхусом (Bill Backhus) пришел в школу Киокушинкайкан. В то время она находилась за Университетом Рикю и была не больше обыкновенной европейской гостиной многоквартирного дома с открытыми туалетами, как раз при входе в школу. Билл и я были первыми гаяджинами, которые пришли в его школу, и он был очень рад, когда узнал, что чемпион мира по дзюдо хочет учиться у него карате. Не прошло и часа, как мы оба были в каратэги, а через 10 минут школу заполнили неизвестно откуда взявшиеся газетчики. ВОТ И ВСЕ!!!
Мне потребовалось несколько недель, чтобы действительно всех побить, но я никогда не участвовал в кумите с Оямой. Я любил его за то, как он учил меня образу жизни в карате, как он терпеливо обучал меня ката (мне нравилось драться, а не исполнять ката). Он был мне как отец и всегда помогал в затруднительных ситуациях. Сэнсэй был лучшим учителем карате и создателем чемпионов, которого я когда либо встречал. В те времена его нельзя было не любить и я был готов пойти за него в огонь и в воду. Но я НИКОГДА не видел, чтобы он с кем-нибудь ДРАЛСЯ. В то время дрались Куросаки (Kurosaki), Фуджихира (Fujihira), Фудживара (Fijiwara) и я. Сэнсэй был нашим вдохновителем, но НЕ бойцом. Я никогда не дрался с сэнсэем, и глупо строить догадки о том, что бы произошло, если бы мы все-таки встретились с ним в бою. Нельзя забывать, что сэнсэй ничего не понимал в акробатике или бросковой технике, я же был профессионалом в этой области, в чем Фуджихира убедился на своем горьком опыте в 1996; правда весил он всего лишь около 65 кг, в то время как я — 102, поэтому гордиться было нечем. Так что вы можете засунуть все эти истории туда, где не светит солнце.
Теперь перейдем к следующему вопросу. На одном из мероприятий нового Киокушинкайкан в Париже какой-то кокни, который еще даже не родился, когда у меня уже был 8-ой дан каратэ и 7-ой дан по дзюдо, рассказывал перед полным залом зрителей, как Ояма в свое время убил 47 быков. Я чуть не подавился коньяком, чем сильно напугал свою жену. Забудьте, что наболтал этот засранец, и послушайте, как все было на самом деле. Ояма был сильным мужчиной, и он действительно считал, что смог бы сразиться с быком. Итак, бой решили провести в городе Татэяма в 1952.
Однако БЫК был не быком, а ВОЛОМ, что отнюдь не то же самое. Этот вол был толстым, вялым и старым, к тому же он любил людей, потому что они кормили его и заботились о нем все эти годы. У животного не было абсолютно никакого желания драться. Все, что можно увидеть на пленке, заснятой в тот день, — это какая-то глупая борьба, совершенно бесполезная, если вы хотите убить быка. Затем Ояма поднял вола для удара в рог , при этом он точно знал за какой именно рог хвататься, потому что, как рассказал мне Куросаки в 1995 в Голландии, другой рог Ояма рано утром на всякий случай подбил молотком. Рог отвалился и бой закончился. Животное на самом деле было убито позже на скотобойне. Это был ПЕРВЫЙ и ПОСЛЕДНИЙ раз, когда Ояма дрался с так называемым быком.
Когда в 1959г. Ояма показал мне и Биллу этот фильм, я был поражен, как фальшиво все это выглядело, и я посоветовал ему не давать смотреть пленку никому из иностранцев, иначе они его засмеют. Я не слышал, чтобы он после этого показывал кому бы то ни было фильм в деталях, однако коротенькие отрывки из него можно увидеть в фильмах, рассказывающих о жизни Оямы. Можно ли хоть секунду сомневаться, что если бы Ояма действительно убил остальных 46 БЫКОВ, то всех бы до смерти замучили фильмами об этих боях, а его самого ученики превозносили бы до небес. Я сказал Ояме, что если он действительно хочет создать себе славу, убивая быков, то пусть отправляется в Испанию и сразится с одним из тех небольших бычков, которые весят меньше чем половина вола, но зато немножко поживее его. Ояма ответил, что он еще не совсем свихнулся.
Такое возможно только в Японии, где обожают легенду и принимают все остальное на веру, НИКОГДА не требуя доказательств. Однако это встречается не только в Японии. Однажды я просматривал журналы о китайском будо «wuchu» и натолкнулся на статью, в которой утверждалось, что такой-то и такой-то, умерший в возрасте 95 лет и известный своей силой и мастерством wuchu, в молодости повстречался с тигром в горах и убил его голыми руками. В другом журнале еще один мастер wuchu, также в возрасте за 90, рассказывал, как в молодые годы он убил горного медведя. Подобные рассказы можно найти только в Азии, потому что европейцы слишком уравновешены, чтобы поверить в них. По этой причине японцы в наши дни всегда проигрывают в карате, в боях без правил и в большинстве соревнований по дзюдо. Я люблю японцев, но не могу привыкнуть к подобному поведению, из-за которого они выглядят нелепо.
И снова Ояма получил возможность набирать к себе в школу большое количество белых поясов и через какое-то время превращать их в бойцов, которые могут за себя постоять благодаря уверенности в своих силах, которой они научились от старого Сэнсэя. Мне больно слышать все эти истории, потому что каждый знает, что это — вранье, и рассказывая их, выставляет сэнсэя ослом, кем тот в действительности никогда не был.
Ояма начинал вместе с Ямагучи (Yamaguchi), получил черный пояс в его школе, а затем решил основать свой собственный стиль, который назвал кёкушином. Его целью было создать большую организацию и заработать много денег, в чем и он преуспел с помощью Кенжи Куросаки. Без Куросаки Ояма НИКОГДА бы не достиг успеха. Абсолютно невозможным представляется то, что Ояма мог изучать карате у лучших мастеров в течение 20 лет. Он был на 10 лет старше меня, в 17 его призвали в японскую армию, где ему пришлось тяжело из-за своего корейского происхождения. В армии Ояма пробыл до 1945. Поэтому когда он начал заниматься карате в 1947, ему было 24, свою школу же он создал около1952, т.е всего лишь 5 лет спустя, причем все эти 5 лет он тренировался у Ямагучи.
Показательное выступление с быком потребовалось ему, для того чтобы заявить о своей школе. Утверждают, что в 1947 он выиграл открытый чемпионат по карате в Kиото. Это совершенно невозможно, потому что при генерале Мак Артуре все боевые искусства, а в особенности каратэ, были в Японии запрещены. Когда же их наконец снова разрешили, то все это больше походило на кошачью возню. Никому не позволялись бить в контакт во время тренировок.
В марте 1959 в Суидохаши (Suidohashi) у меня возникли проблемы с Японской Ассоциацией Карате Шотокан. Тогда это было просто сборище трусов, и они не намного изменились с того времени, так и не выиграв у европейцев ни одного чемпионата. Так что кто бы ни придумывал все эти истории, он поступает очень глупо, потому что любой человек в здравом уме может легко убедиться в том, что все это — ложь. Случалось, что мы с Оямой наводили порядок в барах, где пили члены мафии Якудза. Об этом сочинили целую серию комиксов, где меня изобразили этаким зверем из Голландии, одним ударом расправляющимся с десятком вооруженных гангстеров. Если бы действительно что-либо подобное произошло, меня бы непременно арестовали и через несколько недель выслали бы обратно на родину. Этим бы все и закончилось, дорога в Японию была бы для меня навсегда закрыта.
Истории начали рассказывать после того, как я арестовал двух бандитов с маленькими ножами. Они были до смерти напуганы видом 2-х метрового, 102-кг гаяджина (иностраца), усмехавщегося им в лицо. Все это произошло в результате недоразумения. Мы вместе с моим другом Биллом решили, что у них какие-то проблемы с машиной, и хотели просто помочь. Когда мы выяснили, что машина была украдена с базы США, бандиты попытались скрыться. В те дни я мог справиться почти с любым, поэтому когда мы их настигли и они они достали свои игрушечные ножи, им пришлось туго. За поимку этих бандитов Билл и я получили золотую медаль.
Когда годы спустя я узнал, что у сэнсэя был 10-й дан, я спросил у Люка Холландера и Стива Арнейла, обладателя 7-ого дана из хонбу, были ли они в курсе дела. Оба были так же удивлены, как и я, потому что слышали об этом в первый раз. Типично японская манера. Не поймите меня неправильно, у сэнсэя должен был быть 10-й дан задолго до этого. Но зачем действовать исподтишка и вести себя так высокомерно по отношению к европейцам и американцам, не позволяя им принять участие в большой церемонии? Тем более, что Куросаки и Я стояли у истоков организации в 1960-1961 годах. Не удивительно, что Кенжи Куросаки, в начале семидесятых, с отвращением ушел из хонбу, как впоследствии поступили многие хорошие будока.
Когда я сообщил Биллу, какие рассказывают истории, он ответил, что был там и что кумите со 100 противниками просто убило бы тех бедняг, которые появлялись в Хонбу, потому что они были просто детьми и их количество никогда не превышало там 35. Не удивительно, что во время моего экзамена Ояма и слышать не хотел о 100 кумите (хотя я и настаивал на этом), а также не позволил, чтобы 100 кумите провел Ян Калленбах (Jan Kallenbach), который был в то время, по моему мнению, лучшим каратистом и просто убил бы своих противников. Не знак ли это свыше, что вы никогда не услышите подобных выдумок от таких бойцов, как Энди Хуг (Andy Hugh), Эрнесто Хуст (Emesto Hoost), Питер Аэртс (Peter Aerts), Ян Плас (Jan Plas), Крис Долман (Chris Dolman), Роб Каман (Rob Kaman) или даже их нынешнего чемпиона Филио. Им не нужно создавать вокруг себя легенду, потому что они сами — легенда.
Будо без «kokoro» — это просто пустая скорлупа.
Джон Блюминг (Jon Bluming)
