Дзанетти: «Играть с Роналдо и Баджо — ощущение безумной силы»
Хавьер Дзанетти
Это все равно что провести на футбольном поле целый месяц без передышки — 45033 сыгранных минуты, то есть 750 часов, то есть 31 день. В выходные, в матче «Интер»-»Болонья», Хавьер Дзанетти, пятнадцать с лишним лет спустя после первой своей игры за «Интер», сыграет свой матч номер 519 — 519 как у Беппе Бергоми.
«Интер» — «Виченца», 27 августа 1995 года: правда, что первый матч никогда не забывается?
— Однозначно не забывается «Сан-Сиро». То есть я уже играл против «Бока Хуниорс» на «Бомбонере», но чтобы на меня смотрели шестьдесят тысяч болельщиков — такого не было.
А самый незабываемый матч?
— Сиена, 2007 год — мой первый скудетто, выигранный на поле. До того я очень давно так не плакал.
А какого матча лучше бы никогда не было?
— Да что тут спрашивать: 5 мая 2002 года, душераздирающее чувство, что год тяжелой работы пошел коту под хвост за полтора часа.
Бессонная ночь перед матчем?
— Перед «Пармой», когда Ибра сделал дубль. Я закрывал глаза и видел матч «Интер» — «Сиена» за неделю до того.
А когда тебе сложнее всего было надевать капитанскую повязку?
— В 2006-м, во Флоренции. Двадцать дней как умер Джачинто Факетти, и я попросил написать на повязке: «Ты был таким, каким должен быть человек. Нам будет тебя не хватать. Прощай, Джачинто».
А когда ты больше всего наполучал по ногам?
— В матче «Интер» — «Юве» 1-0, когда забил Джоркаефф. Наполучал, но и раздал тоже — это был очень жесткий «Юве», но в плане жесткости мы с ними оказались более или менее на одном уровне.
Назови самый красивый гол — твой и не твой.
— Мой — в Вероне, в 1996 году: мяч у меня в ногах, я добежал почти до ворот и ударил в девятку. Но когда Джоркаефф забил ударом через себя — это было что-то с другой планеты.
Когда тебе больше всего хотелось смеяться и когда — плакать?
— Смеяться — когда Тарибо Уэст кинул майку в лицо Луческу. Я едва-едва удержался. А плакать — когда Роналдо получил травму против «Лацио»: у меня до сих пор мурашки по коже, если вспоминаю тишину на «Олимпико».
А рвать на себе волосы никогда не хотелось?
— Может, когда Педрони плохо вбросил аут, прямо на Батистуту, который взял и забил.
Стадион, который тебя покоряет?
— «Сан-Паоло», но «покоряет» — это не то слово: матчи против «Наполи» всегда вызывают особенные чувства.
Про кого из соперников ты думал: «Черт, мне сегодня играть против него»?
— Недвед: сколько раз мы противостояли друг другу на нашем фланге! Вспоминаю «Интер» — «Лацио»: девяносто минут, вытоптали все, оба не останавливались ни на миг.
А с кем из товарищей ты чувствовал себя увереннее?
— Играть с Роналдо и Баджо — это давало ощущение безумной силы.
Самый сумасшедший из твоих товарищей?
— Тут с отрывом выигрывает Тарибо Уэст. Расскажу только два случая, но можно вспомнить и двадцать, и тридцать. Липпи на тренировке ему говорит: «Тарибо, иди на нападающего!». Раз говорит, второй, третий. Липпи останавливает тренировку: «Почему ты меня не слушаешь?». Тариб отвечает: «Потому что Господь мне сказал не идти на нападающего».
А второй?
— Однажды он пригласил нас с Иваном Саморано на религиозное действо, он устраивал такие у себя дома: «Будем молиться, а потом поужинаем». Договорились на семь вечера. Восемь вечера — молимся, девять — молимся, десять — молимся. Ужинать подал в полночь.
Самый неприятный товарищ?
— Чириако Сфорца — он не был неприятным, но он никогда не смеялся. Вообще никогда.
С кем из товарищей у тебя никогда не было взаимопонимания?
— С Баллоттой. Мы диаметрально противоположно реагировали на трудности, скажем так…
А из тренеров?
— С Тарделли у нас были отношения тренер-игрок, не более того. У меня только с ним так было.
А из арбитров?
— Браски — он единственный, кто меня удалял, и подумать только — я сказал ему «Молодец». То есть нет, если честно, я сказал: «Молодец, но хватит уже», он тогда только что удалил Бергоми и Колоннезе (матч с «Пармой» за кубок Италии, — прим. ред.), а заодно досталось и мне.
Товарищ, который тебе больше всех помогал?
— Я только что пришел в команду, Бергоми и другие мои тогдашние товарищи помогли мне узнать мир «Интера», научили меня жить в нем.
Растранжиренный талант?
— Чино Рекоба, и он даже сам не знает, насколько растранжиренный. Где-то по его вине, где-то по вине тренеров, но себя как футболиста он растранжирил.
Самая удачная шутка?
— Однажды Винтер сжег Инсу старые бутсы, тот так бесился. А самую неудачную устроил Галанте, когда вылил ведро воды из окна отеля: такое началось…
Вспомни пять лиц.
— Паула, Начо и Соль (жена и дети Хавьера, — прим. ред.) после второго гола Ибры «Парме», который принес нам скудетто. Президент Моратти в Сиене, когда он звонил в «Бергамо», чтобы узнать, как закончился матч «Аталанты» с «Ромой» (апрель 2007 года, — прим. ред.). Факетти, когда мы выиграли у «Юве» в Турине, а до этого тысячу лет у них не выигрывали: у него на лице было написано — «Видите, это возможно». Счастливые зубы Роналдо, когда в дерби он уделал Себу Росси. Вальтер Самуэль после травмы — это была такая боль, что по одному лицу все было понятно.
А пять ситуаций, которые живут у тебя в памяти?
— Я забиваю гол «Роме» («Интер» — «Рома» 1-1, февраль 2008 года), и Виейра пытается меня догнать, но тут же бросает это дело — меня тогда никто не мог остановить. Инс разминается, лупит грушу, а потом выходит на поле голым до пояса — был январь. Джиджи Симони, который бежит за арбитром Чеккарини, который не дал пенальти на Роналдо. Мы загорали в Пинетине, это было в сезон Тарделли — в подтрибунке смотрим друг на друга и начинаем смеяться: наши соперники бледные, как смерть, а мы загорелые. И еще выездной матч в Венеции, на стадион надо было плыть: Роналдо, который старается не вырвать, и Уэст, который весь из себя турист и снимает все вокруг видеокамерой.
Сегодня вечером — твой пятьсот девятнадцатый матч. Когда ты повесишь бутсы на гвоздь, это будет после матча номер…
— Не знаю, знаю только, что хочу, чтобы он был на «Сан-Сиро». Если у тебя перед глазами должны промелькнуть почти двадцать лет твоей жизни, лучше, если это будет дома, правда?
Катерина Пенькова, «Calcio News«.
