Лавесси: «Взрослеем на глазах» — Спортивные события

Эсекьель Лавесси

Перед тем, как сесть в самолет до Буэнос-Айреса, Лавесси решил откровенно поговорить с Il Corriere dello Sport и рассказать, что изменилось с того дня, когда он впервые попал в Италию — через недоверие и через замешательство. Ему хочется думать о больших целях, ничего не исключая — скудетто, Лига Европы, кубок Италии. Но не замахиваясь лишнего: «Нам нужно думать о том, как улучшать свою игру от матча к матчу, потом подведем итоги. Всегда сложно что-то сказать заранее». Так он говорит и при этом признается, что неохотно платит по счетам своей популярности: «Мне вечно что-то приписывают…». Возможно, он имеет в виду свежий эпизод — банальный дорожный спор на улице Невиа. Пусть и в необычное для футболиста время. Но Лавесси раскрывается перед нами — и рассказывает, как проведет Рождество: «С сорока детьми в «Ансуре» — когда я вижу, как улыбается ребенок, чувствую себя по-настоящему счастливым». Он приведет и маленького Томаса.

С чего начнем?

— Тем хватает, выбирайте сами. Но я вот с чего начну: скажу, что победа над «Стяуа» сделала меня счастливым, пусть это и тяжело — смотреть игру с трибуны.

Ты впервые решил открыться — ты уже почти четыре года в Италии, расскажи о себе.

— С того дня многое поменялось. Тогда я был мальчишкой, сейчас я чувствую, что по-человечески повзрослел. Тогда «Наполи» только-только снова вышел в серию А, а сейчас мы тут укрепились как следует.

Изменилась и твоя жизнь.

— Когда я сюда приехал, я первый раз забрался так далеко от дома. Я немножко побыл в Фермо и, кажется, где-то месяц в Генуе. Но, переехав в Неаполь, я был вынужден изменить свои привычки, оставить семью, друзей. Начал жизнь заново, в общем.

И неплохо получилось, кажется. Ты ощущаешь себя кумиром?

— Я всегда чувствую хорошее отношение людей ко мне. Ощущаю его на поле и вне поля. Для нас, футболистов, все не так просто, как кажется. Все думают только о деньгах, считают нас богатыми и точка, считают нас привилегированными существами, у которых нет никаких проблем. Мы везунчики, это правда — но мы и жертвуем многим.

Чего тебе не хватает?

— Сложно сказать, чего именно, потому что я в детстве знал, что означает слово «страдание». Но напрягают больше какие-то бытовые вещи. Нам отказано в «нормальности», мы не можем быть просто молодыми ребятами, жить так, как живут другие двадцатипятилетние. Меня тут любят, я это вижу, но для того, чтобы спокойно сходить в супермаркет, я должен прятать лицо.

Однажды ты спрятался в багажнике.

— Вот именно. Я понимаю, что футбол — штука массовая, и, наверное, даже правильно, что все вот так: мы даем выход страсти, и это чувство отражает ту благодарность, которую нам хочет передать публика. Но все-таки я бы иногда хотел просто спокойно поужинать, просто сжевать пиццу, как все люди.

Ну, вечерами, а иногда и по ночам, ты, случается, не отказываешь себе…

— А это меня просто бесит — если что-то такое происходит вокруг меня, из этого сразу почему-то надо делать скандал. Я несколько раз был на людях, однажды, может, пришел домой немного поздно — но ничего общего с гулянками, которые так расписывают.

Представь, какого было Марадоне.

— Но я-то не Марадона даже на четверть, и думаю, что не чувствую и четверти такого давления, какое было на Марадону. Речь ведь о величайшем игроке…

…который месяц назад сказал: майку с десятым номером нужно отдать Лавесси.

— Приятные слова, я был ужасно горд. Могу сказать, что для меня предложенное Марадоной — это честь, но выбирать должны клуб и тифози.

Этот «Наполи» никогда не сдается.

— В «Наполи» всегда было много талантливых игроков , но раньше мы были молодой командой, а сейчас взрослеем на глазах. Весь фокус, думаю, в том, что у нас есть именно такой человек, какой был нужен, чтобы исправить наши ошибки.

Господи, да это объяснение в любви.

— Я просто так считаю. С Маццарри мы шагнули на ступеньку выше.

Учитывая, что на вопрос о скудетто ответа все равно не получить, попробуем зайти с другой стороны: сколько времени потребуется, чтобы его выиграть?

— Тут все связано одно с другим: надо смотреть, останется ли базовой та команда, которая есть, будет ли усиление, появятся ли несколько новых опытных игроков. В этом случае через два-три года все будет вполне реально.

А что, если в этом году?

— Могу ответить, что в этом году в чемпионате Италии открываются огромные возможности — сейчас все так сбалансированно, что можно попытаться этим воспользоваться.

Говоришь в открытую…

— Риск в том, что нам нужно одновременно играть в трех турнирах. Но таблица говорит сама за себя, и то, как идут дела у грандов, тоже. Мы уверены в наших силах, и в этом сезоне между нами и теми, кто впереди, нет такой пропасти, как раньше.

Год назад ты запустил мячом в Аллегри…

— Его «Милан» играет стабильнее всех. И действительно хорошо играет. А тогда был просто эпизод, забудем про него. Я поступил неправильно, передергался в матче. Когда Аллегри был тут, мы не смогли пересечься, иначе я бы поприветствовал его.

Кавани невероятен.

— Великолепнейший игрок, мы с ним идеально друг друга понимаем. Отличный, спокойный парень, серьезный профессионал.

Три года назад ты сказал, что самый сильный игрок, не считая Месси, это Пасторе.

— Он очень многое умеет и показывает то, что умеет. Не знаю, самый ли он сильный, кроме Месси, но он отличный игрок. Тут, в Италии, стоит провалить один матч — и из тебя тут же сделают котлету…

О чем ты постоянно мечтаешь?

— Что-нибудь выиграть с моей сборной. А сейчас — выигрывать с «Наполи»?

Навсегда в «Наполи» — можно сказать о тебе такое?

— Я искренен и честен и с собой, и с другими, и я не чувствую себя вправе говорить такие вещи. Я знаю, что футбол живет одним днем, и мне тут хорошо, меня ценят, я развлекаюсь, город красивый. Но не знаю, можно ли давать такие обещания.

Потому что если однажды…

— Может, и не будет никакого «однажды», а если будет? И тогда лучше быть откровенным. Я признаю, что мне нравится идея испанского футбола, мне хотелось бы получить такой опыт. Английский футбол тоже хороший, но там больше «физики». Итальянский — самый тактический из всех.

Давай найдем в тебе недостаток: ты мало забиваешь.

— Я тренируюсь, чтобы забивать больше, хотя у меня никогда не было мании непременно забивать. Да и голевые передачи приносят мне очень много радости. Правда, я понимаю, что нападающему нужно забивать как можно больше.

Например, тот пас на Месси в товарищеском матче — всех он так восхитил…

— Но там все сделал Лионель, пас был постольку-поскольку. Я дал ему мяч у штрафной, и он обыграл двоих.

17 ноября 2010 года. Аргентина — Бразилия (1:0). [ТМ]25 октября 2010 года. «Наполи» — «Милан» (1:2)

Не скромничай. Давай поговорим о самом красивом голе.

— Начнем с того, что не будем считать те, которые бесполезные. Например, в Милане два года назад — красивый, но к чему он был? Или «Ливерпулю». Или в этом сезоне «Кальяри», на 94 минуте (СМОТРЕТЬ ВИДЕО, — прим. ред.).

30 ноября 2008 года. «Интер» — «Наполи» (2:1)4 ноября 2010 года. «Ливерпуль» — «Наполи» (3:1) [ЛЕ]

До этого ты сказал: я не могу пообещать вечную верность. «Наполи», чтобы удержать тебя, собирается окружить тебя аргентинцами и для начала уже почти купил Фернандеса.

— Он сильный игрок, интересный и молодой, ему есть куда расти. Он только что выиграл чемпионат Аргентины с «Эстудиантесом», и я рад за него. Это команда, где много отличных футболистов, и победили они заслуженно.

Два года назад ты мог уйти в «Ливерпуль». И по этой причине у вас были серьезные разногласия с Де Лаурентисом.

— Время лечит все, и разногласия тоже. Наши отношения с президентом полностью восстановились, у нас большое взаимное уважение.

Твоя жизнь полностью преобразилась — теперь у тебя другая девушка.

— И с ней я очень счастлив. Хотя я был счастлив и с предыдущей. Теперь — другая фаза моей жизни.

Томас, твой сын, может стать футболистом?

— Кто знает? Мне кажется, что да. Было бы здорово — как говорится, яблочко от яблони.

У тебя большое чувство солидарности.

— Я вырос среди трудностей, мне никогда и ничего не доставалось даром, я знаю, что такое страдание.

«Ансур» — твой детский центр.

— Детей там сейчас сорок, но я надеюсь, что смогу его расширить. Там работают мой брат и много других людей. Ко мне пришла эта мысль, когда я вспоминал себя подростком. Сейчас они ждут меня на Рождество, готовят мне праздник, и я счастлив, что вижу, как они немного успокаиваются. Я не хочу, чтобы они пропали, я сделаю что могу. Я открою счет для поддержки людей.