Мексес: «Жаль, что не было возможности по-хорошему попрощаться с «Ромой»

Филипп Мексес

Семь лет, 267 матчей, 16 голов и 139 побед — все это не перечеркнуть сменой футболки. Этим вечером Филипп Мексес не останется равнодушным, услышав первые аккорды гимна «Ромы». Рим долго был его городом, и, может быть, Массимилиано Аллегри в дополнение к семнадцати минутам, отыгранным Мексесом в матчах с БАТЭ и «Пармой», предоставит ему возможность побегать еще и в этом матче — подзарядить батарейки.

— Развод с «Ромой» был болезненным?
— Я не называю это разводом. Это были семь чудесных лет, но в какой-то момент руководство все переиграло, и о продлении моего контракта как-то перестало говориться. А потом у меня была очень тяжелая травма (разрыв передней крестообразной связки левого колена. — ред.), и с апреля я уже не играл. Жаль только, что не было возможности по-хорошему попрощаться с «Ромой», но все, что я там пережил, у меня осталось в сердце.

— Общаешься со своими прежними товарищами?
— Да, особенно с Тотти и Де Росси. Все время слежу за ними. «Рома» — прекрасный проект, Луис Энрике способен на многое.

— А ведь многие болельщики «Ромы» плохо приняли твой переход в «Милан». Боишься, что тебя освищут?
— Ну так меня в «Роме» освистывали и когда я играл за нее, но я обиды не держу. Они же не со зла, просто это такая особенная страсть к футболу, они ею живут. Скажем так — я жду свиста, но, надеюсь, в конце концов будут и аплодисменты.

— Ты перешел в «Милан» в июле, будучи еще травмированным, и дебютировал за «россонери» неделю назад, в Лиге чемпионов против БАТЭ. Сложно ли вживаться в новую реальность, понимая, что еще не можешь играть?
— Я вживался с совершеннейшим спокойствием. Сначала только лечился, потом пахал в тренажерном зале, потом потихоньку начал заниматься в группе. Было тяжело в первую очередь психологически — чтобы вжиться по-настоящему, просто необходимо дышать с командой одним воздухом, чувствовать раздевалку. Меня напрягало, что я не мог сразу внести свой вклад, но каждый день я твердил себе — надо иметь терпение, если хочешь вернуться и играть на все сто. И сейчас даже скамейка — это само по себе уже прекрасно.

— Аллегри все равно внес тебя в заявку на Лигу чемпионов, оставив за бортом Индзаги с Эль Шаарави и получив за это порцию критики.
— Это было проявление серьезного доверия. Понимание, что меня предпочли товарищам, которые здоровы, еще больше меня мотивировало и помогло мне избавиться от тоски, когда я еще был вынужден сидеть на трибуне. Аллегри в моем отношении поступил очень чутко.

— Выход на поле в основе — тебе этого сильно не хватает?
— Думаю, что через две, ну максимум три недели я буду готов выдержать все девяносто минут. Чтобы полностью набрать форму, мне еще надо тренироваться.

— Что ты думаешь о критике в адрес Боатенга за его якобы ночные похождения?
— Принс — очень профессиональный игрок. То, чем он занимается вне поля, — его личное дело. Иногда люди приписывают тебе образ, который к реальности имеет слабое отношение. Меня в Риме тоже, случалось, критиковали, но надо вести себя так, чтобы ничего к тебе не липло.

— Миланский Мексес отличается от Мексеса римского?
— Тут я чаще бываю с семьей. Тут я обживаюсь, было тяжело уезжать из Рима. Здесь болельщики заметнее.

— Ты выбрал «Милан», хотя знал, что выше тебя в иерархии — Неста и Тиаго Сильва. Ты себя чувствуешь в большей степени заделом на будущее?
— Тьяго — лучший защитник в мире. Когда тренируешься с ним и с Нестой, остается только учиться и улучшать собственную игру. Плюс у нас есть еще Бонера и Йепес. Нас много — претендентов на место центрального защитника, но для меня конкуренция — стимул. Я буду здесь играть минимум четыре года, но начать вносить свой вклад я хочу сразу.

Перевод и адаптация Катерины Пеньковой, «Calcio News«.