В столицу привезли чудо света

Церковь XVII века

Уникальное событие всколыхнуло культурную общественность столицы. В Москве появилась церковь XVII века — с чудом сохранившейся росписью и редкими архитектурными особенностями. Этот памятник древнего зодчества, затерявшийся в северных лесах, нашел и вырвал из таежного плена художник Иван Глазунов, сын известного живописца Ильи Глазунова. На осуществление дерзкого замысла ушло без малого 8 лет. И вот теперь уникальное строение установлено в парке «Коломенское».

— Она называется церковь Святого великомученика Георгия Победоносца 1685 года. Ее поставили в северной части музея-заповедника, там, где находятся все остальные деревянные постройки, например, Моховая башня Сумского и Братского острогов — рассказывает сотрудник пресс-службы музея «Коломенское», пока мы спешим по музейным дорожкам к интересующему нас объекту. — Это единственная деревянная церковь XVII века, которая есть в Москве.

Приблизившись к ней, я невольно поймала себя на мысли, что вижу перед собой настоящий терем. Кажется, вот сейчас откроется ставенка на втором этаже, выглянет оттуда розовощекая девица, перекинув через плечо толстую русую косу, и появится Иван-царевич на сером волке.

— Таковы особенности зодчества XVII века, — с улыбкой реагирует на мои рассуждения вслух вышедшая нам навстречу экскурсовод Марина Сыревич. — Маленькие окошки, высокий сход — крыльцо, галерея — рисунки таких храмов и домов можно встретить в русских народных сказках.

Бревна на полу, черные от времени, с громадными трещинами, тем не менее лежат крепко, и понятно, что уже на века. Кое-где они перемежаются с более светлым, то есть свежим деревом — это уже следы реставрации. Что интересно, на этом свежем дереве зарубки от топора — какая сложная плотницкая работа! Нет чтобы взять рубанок и сделать гладкий брусок! Но часть полов, двери и ставни в церкви обтесаны именно топорами.

— Это сейчас выражение «топорная работа» для нас синоним неаккуратной. А раньше все было наоборот, — объясняет Марина. — Наши предки хорошо знали, что гвозди и пила расщепляют древесину. А топор, наоборот, уплотняет древесные волокна. Поэтому самая крепкая деревянная мебель именно та, которая рубилась топором.

Отдельно — в галерее — вижу четыре яркие картины, прислоненные к стене. На них изображены апостолы-евангелисты: Марк, Лука, Иоанн и Матфей. Это фрески, украшавшие потолок и написанные прямо на штукатурке. Во время разбора церкви, когда сдирали штукатурку, их пришлось аккуратно снять, и теперь они уже не единая составляющая храма, а его маленькая деталь. И это, по сути, правильно. Потому что картины относятся к более позднему периоду. Росписи появились в церкви уже в XIX веке, это видно по технике живописи. Сам же храм на два века старше.

Сам Иван Глазунов воспринимает свою находку не иначе как Божий промысел.

— Случайного ничего не бывает, я в этом убежден, — рассказал нам Иван Ильич. — В 2003 году у меня с женой была поездка на Север, в Архангельскую область. К сожалению, северные деревни умирают, а вместе с ними уходит уклад жизни и целый пласт культуры. Где те огромные избы в 6–8 окон на фасаде? Остались единицы, да и те, что есть, уже приговорены. И в ту нашу поездку мы уже отчаялись найти что-нибудь любопытное. В жару мы вяло бродили по поселку Верхняя Тойма, расспрашивали местных жителей об архитектурных памятниках. И тут продавщица в местном магазине говорит — съездите в Семеновское. Там когда-то была церковь.

— Семеновское — это жилая деревня?

— 80 дворов — и ни одной души. Страшная картина запустения. Да и добраться туда непросто, через болота. Мы заказали трактор и отмахали на нем 80 километров. И вот среди леса открылась нам брошенная деревня. Двери нараспашку, стекла выбиты. А на пригорке в излучине реки эта церковь, обросшая кедрами.

— И вы загорелись идеей перевезти эту церковь в Москву?

— Было очевидно, что еще пара лет — и церковь окончательно разрушится. Однако кто мог знать, что гниющий сруб сдвинуть с места — это равносильно тому, чтобы перенести на другое место Большой театр. Как выяснилось, этот храм был неучтенный. В документах значилась только дата ремонта — 1903 год. Сбитые с толку местные власти решили, что он не представляет исторической ценности. Мы сделали запрос в Московскую патриархию и получили благословение Алексия Второго на то, чтобы перевезти храм. Но на этом злоключения только начинались. Началась бумажная волокита, несколько лет переписки.

Когда наконец музей-заповедник отправил в Архангельскую область первую экспедицию, специалисты выяснили, что храм действительно является уникальным. Во-первых, в архитектурной традиции XVII века не было трехглавых церквей, маковки которых находились бы на одном общем основании. Обычно строили или одну маковку, или пять (Иисус Христос и четыре апостола). Кроме того, фасад церкви был расписан так называемой травной живописью. То есть четырьмя цветами — красным, белым, синим и зеленым — живописцы изображали узоры, похожие на переплетение травинок. Дело в том, что в архивах сохранились сведения: «Такому-то выдано столько-то целковых для травной росписи храма». Но какая она — эта травная роспись, ученые могли только догадываться.

Участник экспедиции Олег Ягунов рассказал нам, что разборка такого здания была похожа на выезд к больному «скорой помощи». Очень бережно, с особой осторожностью переносили бревна. Каждое было подробно описано — на него едва ли не паспорт пришлось составлять. Бревна вывозили зимой, потому что летом тяжелый транспорт по этим дорогам просто не пройдет — сначала на бульдозерах, потом на «КамАЗах». И уж затем в течение года, как конструктор, собирали храм на территории музея-заповедника «Коломенское».

Источник: Московский Комсомолец № 25688 от 9 июля 2011 г.